Так мирно и безмятежно... Снаружи дождик шелестит листьями вековых дубов. Капли ритмично шлепаются сначала по веткам, затем падают на мягкую траву. А внутри при этом мягко на куче собранных вчера посуху листьев и ободранного с елок лапника, и даже тепло... ну, может, не так уж и тепло, но немаленькая туша угольно-черного дракона, свернувшаяся в клубочек на наскоро сделанной лежанке, холода не ощущала. В конце концов, это ведь представитель Народа, принадлежащий стихии огня, и сам отец-Огонь дал ему жизнь. И среди всей этой идиллии, казалось бы, спать и спать, ан нет. Дирриат проснулся рывком, как часто это с ним бывало. Некоторое время он еще полежал, не меняя своей позы, и, видно, пытался понять, что же это такое, с высокой периодичностью легонько стукает его по макушке. Как выяснилось, кончик хвоста. Его собственного.
Обсидиановый резко вскочил, распутываясь по дороге, и выпрыгнул из небольшой пещерки почти под самой вершиной холма навстречу хоть и дождливому, но, несомненно, прекрасному утру. Дракон вздохнул полной грудью влажный утренний воздух и улыбнулся во все свои клыки. "Так, а теперь неплохо бы поесть", - самозародилась в голове очень дельная мысль. - "А потом еще раз поесть". Видимо, Диру сегодня везло. Почти сразу он заметил двух зайцев. Они, забавно подрагивая ушами, объедали куст с россыпью каких-то красно-оранжевых мелких ягод. Дракончик сжался, под крепкой чешуей напряглись сильные мышцы. Прыжок. Бедное животное оказалось в когтях ящера. Второе же мгновенно сорвалось с места и теперь, петляя, скрывалось где-то в глубине дубравы.
Некоторым временем позже сытый, правда не надолго, и довольны, а вот это вполне возможно на весь день, Дирриат валялся над входом в пещерку, аккурат на лысой полянке на вершине холма, распластав крылья и лежа на спине, и с урчанием щурился, разглядывая проплывающие в нее облака. Изредка, забавы ради, Дир ловил пастью пролетающих мимо насекомых. В остальном же просто отдыхал, наслаждаясь ласковыми лучами восходящего солнца.

Кап, кап, кап... Капли становились все крупнее, но разбивались об матовую угольно-черную чешую дракона все реже и реже. Кажется, дождь заканчивался. С холма на востоке, как бы не хотя слезать с насиженного места сползла маленькая такая, аккуратненькая тучка. Правда солнце еще не встало, но небо уже окрасилось в красивые розовые, фиолетовые и багровые тона. Природа просыпалась. Прятались по норам и дуплам ночные хищники, где-то недалеко попробовала голос зарянка. Аккуратненько так, для распевки. Потом дубрава наполнилась звонкими трелями со странным, коротким пересвистом, чем-то смахивающим на звук, который раздается, если провести мокрым пальцем по стеклу. Тут же ей откликнулись зяблики, завел свое привычное "Чай пить! Чай пить!" певчий дрозд, застрекотали рябинники. Вскоре, в лесу висел настоящий гомон.
Лежать надоедало. Крылья немного затекли, а насекомых, пролетающих мимо, стало настолько много, что их не то, что пастью можно было поймать, но даже неосторожно вдохнуть. Впрочем, букашки сразу же сгорали и вылетали из воздухоносных путей в облачке серого дыма. Дирриат как раз задумывался о том, куда бы лететь дальше, как тут, буквально над головой раздалось звонкое и веселое: "Привет." Дракон попытался нашарить взглядом источник звука. Он выгнул шею, но успеха в своем начинании не достиг, только уперся рогами в мокрую землю. Тогда Дир рывком перекатился на живот, изогнул шею, иронично и как бы вопросительно нагнув голову вбок. На земле, где только что лежал обсидиановый остался рядок рытвин - отпечатки спинного гребня молодого дракона. На желтовато-серых шипах то тут, то там виднелись комья влажной земли.
Прямо за Диром сидела симпатичная серебристо-белая драконочка. Она была несколько старше черного, но уже несколько меньше. В небесно-голубых глазах плескалось любопытство. Первые лучи восходящего солнца натыкались на ее чешую и отражались, разбиваясь на разноцветные составляющие, образуя в утренней влажной дымки удивительные радужные узоры.
- Привет! - не менее дружелюбно ответил он. - Ты кто?
Нет, ну вобщем, было прекрасно ясно, что перед самцом сидит драконесса. Юная, но несомненно драконесса: четыре лапы, крылья, хвост. Вот вечно Дирриат так, сморозит какую-нибудь глупость, имея ввиду что-то абсолютно иное.

Незнакомка улыбнулась и ответила на совершенно глупый вопрос молодого дракона.
- А ты угадай.
Эта, на первый взгляд, такая простая фраза послужила спусковым сигналом. Дирриат ехидно улыбнулся и S-образно изогнул шею, потом как-то наигранно внимательно, даже слегка придирчиво рассмотрел серебристую красавицу.
- Ну... наверное, - задумчиво протянул он, нагло разглядывая тянущуюся драконицу, поднимаясь взглядом от ее лазурных  глаз, скользя по изогнутой шее выше, выше по спине и хвосту, к самому кончику.
- Я думаю полярный мишка, - вынес наконец-то Дир свой вердикт, подкрепляя его наглой улыбкой и ехидно-игривым блеском янтарных глаз.
Самочка перекатилась на спину, зацепила коготком лапу обсидианового. Дирриат только усмехнулся в ответ на это дразнящее игривое прикосновение. Солнце, между тем, припекало все сильнее. Угольная чешуя притягивала к себе лучи, жадно поглощая хранящееся в них тепло. Черный почти урчал от удовольствия. Как сын Огня он очень любил тепло, и его постоянно нагревающаяся броня его нисколько не смущала, даже наоборот.
- Тебя зовут-то как? - спросила белая.
- Дирриат, - ответил дракон. Затем перевел взгляд на коготь собеседницы и быстро, но при этом осторожно и игриво тяпнул ее за лапу. - А тебя, красавица?

Отредактировано Дирриат (2011-07-14 20:33:16)

Мишка, говоришь? Но ведь медведи пушистые... - протянула Драконица. - Не угадал... Давай, думай.
Дир фыркнул, когда его такого всего доброго и пушистого низачто нипрочто щелкнули по носу. Затем он сощурил свои янтарные глаза и вновь осмотрел собеседницу, оценивающе так осмотрел.
- Ну... - начал он, - если обмазать смолой, а потом извалять в чьей-нибудь шерсти, ну или хотя бы в гусиных перьях, то вполне сойдешь и за мишку.
-Хитрый ты, Дирриат, имя тебе подавай. А если я не хочу?
Драконочка встала и обошла юношу по кругу. Проследив за ней взглядом, обсидиановый вновь развернулся мордой к собеседнице.
Его глаза весело блестели. Пока Дир наблюдал за порхавшей около серебристого носа бабочкой - коричневатый павлиний глас с лазурными пятнами-"глазами" на крыльях, настырное насекомое подлетело к самцу, покружилось еще некоторое время в непосредственной близости около пасти и, коротко взмахнув тем, что даже крыльями, по драконьим меркам, сложно назвать, села на переносицу. Два черных зрачка уставились на нее. Дирриат фыркнул и встряхнул головой, отгоняя от себя сие членистоногое.
- А если ты не хочешь, тогда что-то тут не вяжется, учитывая, что ты первая решила познакомиться.
Бабочка же между тем села на цветок аккурат между лапами двух представителей Народа.

Собеседница фыркнула. Видимо, предложенная идея ей не понравилась. И правда. Кто бы пришел в восторг от перспективы испачкаться в смоле, измазюкаться в перьях и все это ради довольно сомнительной перспективы изобразить из себя медведя... с крыльями. Мда. Действительно. Та еще картина представляется...
- А жаль... - нарочито грустно протянул Дирриат, хотя глаза его выдавали. В них плясали бесята, дракон почти наслаждался складывающейся ситуацией. - Ну раз так, то придется тебе оставаться драконом.
- Разве я хотела назвать свое имя? - покачала головой собеседница. - Насколько помнится, я поздоровалась и спросила твое имя, и все.
Обсидиановый издал непонятный звук: что-то среднее между смешком и фырканьем. Дир подошел к самке. Его фигура возвышалась над лежащей драконессой, а тень падала прямо на белую чешую. Черный опустил шею и склонил голову вбок, ехидно улыбнулся.
- Ну раз так, то я же сам тебя как-нибудь обзову, и не факт, что тебе понравится новообретенное прозвище.

- Ой да ладно, - протянул Дир. - Какие мы заботливые... от моего мозга не убудет. Ну Звездная, значит Звездная. Раз уж делаешь из имени тайну мирового масштаба...
Юноша только улыбнулся во всю свою клыкастую пасть. Делать шага в сторону он как раз-таки абсолютно не собирался. Наоборот, поудобнее уселся, вытянул шею и полураскрыл крылья, как бы увеличивая поверхность впитывающую такое родное и любимое тепло дневного светила Арлиса, ну, заодно и увеличивая площадь отбрасываемой тени.
- Да ты что? А я тут, можно сказать, сижу, загораю... - Дирриат усмехнулся. Янтарные глаза лучились ехидством.
Собеседница перевернулась на спину и лапами попыталась его оттолкнуть. Обсидиановый даже отклонился, пошатался, для пущей убедительности, и свалился. Вот только свалился назад, сел на задние лапы и оперся на хвост, еще больше увеличивая свою устойчивость, при этом поднял повыше передние лапы, как бы в знак поражения. Эдакий жест, призванный и потешить самолюбие очаровательной белой драконочки, мол хотела оттолкнуть? Оттолкнула. И при этом Дир остался на том же самом месте, продолжая нагло загораживать солнце. Впрочем, если бы этот хвостатый прохиндей действительно захотел, то вряд ли бы пусть и более старшая, но маленькая и хрупкая самка могла бы его хоть как-то подвинуть. О том, что с новыми знакомыми надо обращаться вежливо Дирриат как-то даже не думал. В конце концов, каков привет, таков ответ.
Самец между тем уловил какой-то хищный взгляд серебристой. И даже правильно его растолковал. Она явно обдумывала свои гастрономические пристрастия и размышляла, не сделаться бы драконоедом.
- Не советую, - весело фыркнул он. - Отравишься. Ехидство в таких концентрациях, как в моей крови вызывает изжогу и подрывает иммунитет, а такое количество авантюризма - не лучший способ спокойно дожить до старости. В общем, с таким гомеостазом, как у меня, долго не живут.

Отредактировано Дирриат (2011-07-17 02:35:34)

Вряд ли самец мог поспорить с воздушной драконицей в воздухе, значит, раз играть по ее правилам - заведомый проигрыш, правила нужно менять по своему усмотрению, желанию и комфорту.
- Да, загораю! - нагло повторил Дирриат, нисколько не обращая внимание на загороженное солнце.
Вместо этого он приметил одиноко растущий куст на краю полянки и подошел к нему, плюнул огнем и мирненько так устроился возле импровизированного костерка. Солнце - это, конечно, хорошо, но что может быть лучше чем открытый огонь? Правильно. Открытый огонь вместе с солнцем и, желательно, огромной тушкой чего-нибудь съестного горячего копчения. Скрывая недовольство от недостатка ультрафиолета в молодом растущем драконьем организме, обсидиановый развалился у огня, подставляя чешую под ласкающее тепло родной стихии.
- Ну, знаешь ли, Звёздочка... Когда дело касается еды, тут на меня не стоит расчитывать, - Дир усмехнулся и нагло, но вместе с тем очень весело заблестел своими янтарными глазами. - Она исчезает раньше, чем успевает окончательно появиться, и при этом вряд ли кому-нибудь что-нибудь останется, - угольный выразительно посмотрел в сторону этого кого-нибудь. - Впрочем, мы, конечно можем и поохотиться.
Тот факт, что Дирриат недавно ел нисколько не уменьшал его пыла... впрочем, как и голода. А по холму тем временем начал прогуливаться сначала легкий, а затем все более сильный ветер, порывистый и холодный. Огненный Народ не мерзнет, благодаря огромной температуре внутри, но холодный ветер - это весьма неприятно. Один бок холодило, а другой все явственнее припекало: получив новую порцию кислорода, костер толстел, довольно фырчал и ревел от голода. Пламя взметнулось ввысь и пригнулось почти к самой земле, как бы намереваясь добраться до такой аппетитной дубовой рощицы.
- Эй! Там, наверху! Ты тут пожар не устрой! - параллельно с этими словами Дирриат призвал свою магию и кое-как успокаивал вышедший из-под контроля костерок, не тушил его окончательно, но сдерживал особо рьяные голодные порывы.

Дирриат пожал плечами. Не то, чтобы он совсем не боялся гнева демиурга, но виноватым себя ни разу не чувствовал. В конце-концов, один куст - не такая уж большая потеря, вон их сколько - целая роща.
- Ну... тогда Делиа будет вынуждена предъявлять претензии Инкендо. В конце-концов, родителей не выбирают, как и пристрастия. Да и кто виноват, что кусты и деревья так хорошо горят?
Ветер успокоился. Вот он был здесь, сдувал языки пламени, и вот, его здесь нет. Быстро. Обсидиановый сощурился. Повенуясь его негласным приказам огонь ослаб, но не потух и продолжил весело плясать по почерневшим веточкам куста. Древесина прогорала и падала вниз, взметая вверх столпы икр. Кстати, как только собеседница приземлилась, солнце вновь уронило свои ласковые лучи на черную чешую этого хвостатого наглеца.
- А вообще, если так подумать... земляным драконам, получается, можно выращивать растения, а огненным сжигать нельзя? Почва истощается. А пепел - очень неплохое удобрение. Если так дальше пойдет, то весь биогеоценоз насмарку. - в голове Дира было очень много странных и непонятных слов, относящихся к устройству этого мира. Появились они там, видимо, еще в яйце. При вылуплении они заполонили его голову и тогда дракончику казалось, что его мозг просто не выдержит поступающей информации об аэродинамике, сукцессии и этологии пернатых. "Ох уж демиурги, ох уж удружили. Лучше бы чего дельного в мою голову нафигачили!"
- Ну... - ехидно ухмыльнулся Дирриат, безропотно проглотив шпильку,касающегося его аппетита. Ну на правду ведь не обижаются? - Может быть и так. Повод тебе быть по-проворней!

- Попроворней? Вот так? - Драконочка совершенно наглым образом запрыгнула на спину Диру и не менее наглым образо обняла его за шею. А еще она прижала его крылья к телу, что обсидиановому не понравилось совершенно. Он очень не любил, когда кто-то посторонний касается его крыльев вообще, а если это и не очень знакомый, то тем более. Усилием воли юноша подавил раздражение. Янтарные его глаза вновь весело заблестели. Дирриат изогнул шею так, чтобы хотя бы часть белой морды появилась в его поле зрения. - А вот и моя добыча! Как делить будем, м?
В жругой момент Дир бы даже, наверное смутился, но это крылатое создание его слишком уж раззадорило. Обсидиановый то и дело напоминал себе, что она самка. "Нет, ну почему этим дивицам положено многое спускать с лап?" Впрочем, на его морде красовалась ехидно-ироничаня улыбка, а янтари глаз так и изучали хитрость.
- А ты вроде ничего... Вкусный...
- Ну я же тебе говорил, Звездочка. Отравишься. А то и жаждой приключений заразишься, что мне потом с тобой делать? И вообще... - Дирриат хитро сощурился, - Проворность: пять баллов из пяти, оригинальность идеи... хм... 4 балла из пяти, глупость идеи 5 баллов из пяти.
С этими словами дракончик перепернулся на спину, подмяв под себя серебристую и прижав ее своим недюженным весом. Впрочем, Дирриат тут же встал снова на лапы, боясь раздавить такое хрупкое создание, или насадить на острый гребень.
- А мог же и вовсе раздавить!
Обсидиановый отряхнулся, расслабляя спинные мышцы и мышцы плеч, работавшие на поддержание вертикального состояния с таким вот наглым, но симпатичным балластом на плечах.
- Мда... а ты тяжелее, чем кажешься, -  ну не умел этот прохиндей чувтствовать грань между тактичным ответом и уже не очень.